Вековая традиция
В нынешнем году курские бои уже состоялись дважды: 7 января — в селе Алексеевке Глушковского и 1 февраля — в селе Крупец Рыльского района. Но это только начало.
Предстоящие гусиные бои 15 марта будут проведены в Рыльске, 23 февраля — в поселке Теткино Глушковского района, 28 февраля — в Железногорске, 1 марта — в поселке Коренево и, наконец, 8 марта — в Дмитриеве.
Традиции идут из глубины столетий. Рыльские знатоки утверждают, что, например, из-под Нижнего Новгорода мужики дарили бойцовых гусаков еще Петру Первому, а ведь там разводят гусей не «своей», не «горьковской» (по советскому названию города), а тульско-калужской породы. О «горьковских» гусях куряне говорят в обиходе, но такой породы нет — это линия от более древних пород.
Да и в Курской области эти бои имеют старинные традиции. Каждый очередной сезон начинается именно с глушковской Алексеевки, именно 7 января, то есть на Рождество, и на постоянном месте — на площади перед Покровским храмом. И так было всегда, на протяжении ровно ста лет. Были, правда, периоды затухания, перерывы, но, уверяет уроженец этого села Владимир Штоколов, алексеевским гусиным боям почти столько же, сколько и церкви. Строительство в Алексеевке православного храма в честь Покрова Пресвятой Богородицы было закончено в 1912 году, в связи с чем тульские помещики подарили приходу бойцовых гусей. Примерно с 2015 года здешние мужики начали на Рождество стравливать гусаков. Ближе к полудню, как только в церкви заканчивалась праздничная служба, площадь оглашалась громким «кегеканьем» гусынь и разрывающими сельскую тишину боевыми кличами выходящих на круг гусаков.
Как любят гуси
Самые ранние — алексеевские — бои на этот раз тоже прошли успешно, несмотря на сильный мороз. С утра давило под 20, к обеду «потеплело» до минус 12 градусов. Люди мерзли, но выставили на круг 22 боевые пары, и гусаки дрались хорошо.
В Крупце набралось точно такое же количество пар. Любители привезли питомцев из многих районов Курской области, а также из Белгородской, Орловской областей и из Москвы. Здесь, наоборот, февральская погода была весенней. Снег растаял, и гусыни даже траву щипали. Но только гусыни. Гусаки ее игнорировали — они явно были озабочены неприкосновенностью своих «жен».
Вот с какого, извините, рожна гуси дерутся?
Знаете ли, исключительно от любви, которой без единоборств в природе не существует. Вспомните, как в период спаривания бьются лоси, олени, тетерева, да и люди от них недалеко ушли. Право на женщину, на самку получает лучший. Иное ведет популяцию к вырождению.
Гусятник привозит и выставляет на круг гусака непременно вместе с «гаремом». Без присутствия и участия «жен», хотя бы одной, нормальный гусак в бой не ходит. Самцы безжалостно мутузят друг друга, а самки участвуют так, как обычно это делают женщины в перьях, в шкурах и без них. Они возбужденно топчутся на кругу рядом с гусаками — шипят, «кегекают», кричат, вытягивая шеи. Короче, подзуживают.
Но просто «гарема» бойцовому гусаку недостаточно. Ему еще нужно, чтобы в «гареме» была любимая гусыня — «любимка». Нет «любимки» — гусак может отказаться от боя, уйти с круга или же будет драться «без настроения» и проиграет.
Ну, а уж если пернатый боец выходит на круг и рядом «любимка», он сатанеет от одной только мысли о том, что обладать ею может еще какой-нибудь враг в перьях. И ударяет ему в голову кровь, и он с боевым криком-кличем бросается на соперника безоглядно, бьет крыльями или, захватив зубами крыло, жмет так, что и сильный не вытерпит.
Хотя не обходится без «извращенцев», так сказать, с нетрадиционной ориентацией. Например, Владимир Штоколов с улыбкой вспоминает своего гусака Васю:
— Гусыня в бою ему была не нужна — лишь бы я стоял рядом. Дрался хорошо. Дерется-дерется, а потом глянет на меня — и дальше. Даже если молчу. А если скажу «ке-ге!», подбодрю да на колено упаду, то вообще удержу ему нет!
Проигравшим считается гусак, который уходит с круга. Или грубо нарушивший правила. Схватил соперника три раза за голову или один раз за лапу — судьи снимают нарушителя с боя и записывают ему поражение. Ну, а если оба гусака бились по правилам и продержались 30 минут, их разводят и объявляют ничью.
Получилось как в кино
Автор этих строк не может без улыбки вспоминать, где и как его окунули в «гусиную» тему, из которой, похоже, уже не выбраться — так она затянула.
Тогда получилось как в «Иронии судьбы…». Вернувшись после многолетней отлучки в родной Рыльск, пошел я в здешнюю публичную баню под Новый год и скоро очутился сначала на Свином базаре этого города, а потом и в соседнем районе — на боях в Алексеевке. Баня сегодня является, может, последним обиталищем свободы слова, где голые мужики говорят только голую правду или просто говорят обо всем, о чем кто хочет. С бани и начались мои познания бойцовых гусей и еще больше — гусятников.
В предбаннике рядом со мной нагой мужик почтенного возраста так громко и увлеченно рассказывал всем о гусях, что заинтересовал и собою. Как оказалось, это был не простой нагой, а председатель клуба всех курских гусятников Владимир Штоколов. Возглавляемый им клуб спортивного птицеводства много лет назад был создан и до сих пор базируется в Рыльске, но является областным. Это совершенно не формализованное сообщество увлеченных людей. Клуб не зарегистрирован как таковой, но у него есть устав, есть совет, председатель, есть положение о гусиных боях, которые на бумаге именуются смотрами-конкурсами гусей бойцовых пород.
В первый день каждого нового года, ровно в полдень, когда страна еще спит после застолья, Владимир Иванович проводит на Свином базаре Рыльска годовое оргсобрание. Приехавшие на удивление бывают трезвы в такой-то день. Они коллективно уточняют график боев сезона, решают другие вопросы, устраивают хотя бы один ритуальный бой и заканчивают угощением от председателя на заиндевелом капоте машины. Почему 1 января? А у Штоколова день рождения, которым он лукаво повышает явку: «Собраний у нас не очень любят, а из уважения приедут!»
Иногородние любители сюда потянулись. В Крупце я познакомился с членами курского клуба Владимиром Толмачевым, Николаем Бабыниным и Виктором Конюховым — они регулярно приезжают из двух районов Белгородской области. И в Алексеевку, и в Крупец привозил гусака и гусыню Санал Пахомкин — председатель правления одного из московских банков. Гусей держит на подмосковной даче в известной грампластинками Апрелевке.
И никакой корысти!..
Бывают, конечно, гусаки, за которых дают и по 50 тысяч рублей, и больше, но это редкость. Обычно можно выручить две-три, ну пять тысяч. Не только не разбогатеешь, но и затрат не вернешь, не говоря уж о ежедневных заботах, о тонкой работе с несколькими стадами (до полутора десятка!) птицы. Безоглядная, фанатичная увлеченность — вот главный стимул у гусятников.
Уже перед этим Новым годом частный микроавтобус мчал меня по наезженному маршруту из Курска в Рыльск. Моей спутницей оказалась жена одного из самых матерых гусятников в Рыльском районе и всей Курской области Анатолия Семиженова. Мы с ним знакомы, но Валентина Андреевна добавила яркую краску к портрету человека, который гусями занимается с двенадцати лет.
— Он родом из Алексеевки, там мы и поженились, — поделилась воспоминанием женщина. — И сразу поведение мужа меня не на шутку встревожило. После свадьбы рюмки еще не высохли, а он как вечер — молча исчезает и возвращается глубокой ночью. Ну, думаю, завел кого-то — куда еще мужику от молодой жены убегать?! Так потемнело у меня на душе, что не выдержала и рассказала о подозрениях свекру. Свекор говорит: «Ладно, я прослежу…». И скоро подходит ко мне, смеется: «Валя, не переживай, никого у него нет. Это он на собрания гусятников ходит!»
На боях в Крупце мне повезло: здесь я встретил сразу и рылянина Анатолия Семиженова, и Михаила Гранкина, и Алексея Чебышева из Дмитриевского района. Именно эти люди (еще был в Железногорске Виталий Зайцев, которого сегодня нет в живых) первыми в 80-х годах прошлого века завезли из Нижегородской области бойцовых гусаков тульско-калужской породы, которая сменила доморощенных так называемых «еденских» (или «кучинских») гусей, прижилась, и теперь только она разводится.
Гранкин девять раз (!) ездил в Павлово тогда еще Горьковской области к знаменитому гусятнику «Лаврухе» (Лавр Васильевич Родионов, был с войны без ноги, а за гусями ходил и знал их как никто), пока не уговорил отдать ему гусака-чемпиона за тысячу рублей.
— Тогда «Ява» стоила 950! — смеется сегодня Гранкин.
Корова, говорят, стоила 500. В том же Павлове Семиженов выложил 700 рублей за одного гусака, 50 за другого (на племя) и 300 за двух гусынь — итого 1050. А всего в кармане у Валентины Андреевны (тоже «заболела» гусями и ездила с мужем помогать торговаться) было 1100 рублей. Возвращались без единой копейки — все за гусей отдали!
Но при этом с восхищением вспоминают патриарха рыльских гусятников Петра Кучина, умершего в далеком уже 1974-м. Был Петр Николаевич кузнецом — лошадь с повозкой отдавал за приглянувшегося гусака. В другой раз пришел на базар, дорогая лисья шуба у него нараспашку. «Что просишь за гусака?» — спрашивает мужика. «Шубу давай, и по рукам!» Снял шубу, бросил к ногам торговца, гусака под мышку — и пошел. «Я пошутил!» — кричит вдогонку мужик. Но Кучин даже не обернулся. Он и сам прогонял покупателей со двора, если начинали торговаться, сбивать цену, которую он назвал. Этот человек в оккупацию прятал от немцев гусей в подвале на хуторе под Рыльском и сохранил их, рискуя жизнью. «Кучинские» бойцовые гуси долго главенствовали в округе как порода.
Теперь уже нет ее, той породы. Но нынешние рыльские гусятники, как видим, унаследовали душу легендарного Петра Кучина, его отношение к «чуду в перьях».
Гусаков они знают в лицо
У меня была собака, я ее любил. Одно имя чего стоило: Ильфрези хоф Азазелло! В паспорте значились предки до восьмого колена, в том числе сучий дед — чемпион Польши. А вот по гусям письменных родословных вести не принято. Но это не значит, что гусаки у курских мужиков безродные. Родословные у них хранятся в головах! Сколько бы раз гусак ни переходил от одного хозяина к другому, все равно помнят и говорят, что это «зайцевская», «семиженовская», «гранкинская» или «чебышевская» линия, по фамилиям первозаводчиков. Штоколов уверяет, что почти все курское племенное ядро знает и по внешнему виду, и по происхождению каждой особи. Знают пернатых бойцов «в лицо» и другие.
Благодаря клубу и просто увлеченности гусятников сегодня в области насчитывается больше двух сотен бойцовых гусаков, около 80 из которых составляют племенное ядро. Селекционный отбор как раз и дают гусиные бои, так что это не только и не столько потеха.
