Тревожные ассоциации
А еще он же обнародовал свой афоризм: «Что есть менеджмент без справедливости? Кучка аферистов». И подписался — блаженный Кликуний. Это аналогия с блаженным Августином: «Что есть государство без справедливости? Шайка разбойников».
Более того, курская интеллигенция стала давать ссылки на петицию Навального «Пять шагов для России» с такими комментариями: «Обычно не подписываю, но что-то вот…».
Или такая вот запись еще одного курского ученого: «По Рен-ТВ поставили легендарного «Бегущего человека» с молодым Шварцем. Кино это и раньше вызывало нехорошие параллели в части демонстрации отвлекающего от проблем и отупляющего эффекта бесчисленных телешоу. Но теперь, когда мы видим, как в «той» реальности еще и действует жесткий пропускной режим, ассоциации становятся уж слишком тревожными».
Прислушиваясь к мнению эксперта
К чему я все это пишу? К тому, что градус настроений в обществе повышается и повышается не в позитивном направлении. Даже госпожа Голикова сказала, что люди устали (хорошо, что хоть еще — не караул устал)…
Даже интеллигентные люди в регионах, хорошо понимающие ситуацию, долго выдерживающие негласные правила и молчащие, начинают становиться вирусологами и, так или иначе, рассуждать о ситуации.
Вот и я решил популярно рассказать о коронавирусе, но, как и Путин, я страхуюсь — излагаю не свою точку зрения, а точку зрения эксперта — профессора Игоря Гундарова.
Игорь Алексеевич Гундаров (родился в 1947 году) — доктор медицинских наук, кандидат философских наук, специалист в области эпидемиологии и профилактической медицины, демографии, социальной психологии.
Он дал несколько интервью по поводу пандемии, в том числе и видеоинтервью, которые набрали миллионы просмотров. Попробуем извлечь из всего этого, учитывая наш газетный формат, главное.
К-вирус как замена гриппа
Коронавирусами начали заниматься в 1960-х годах. Выявлено около семидесяти разновидностей К-вирусов. Но вирусология как наука в основном изучает вирусы по отдельности. А надо изучать их во взаимодействии.
Особые отношения у К-вирусов с гриппом. Грипп — сильный антагонист К-вирусу. Там, где высока заболеваемость гриппом, К-вируса мало.
Сейчас ставится задача уничтожить семейство К-вирусов. При этом известно, что К-вирус примерно в три раза сильнее, чем вирус гриппа, у которого тоже есть несколько видов.
Сегодня у нас гриппа практически нет. Глава Роспотребнадзора говорит: «Посмотрите, насколько удачны оказались прививки в плане уничтожения гриппа!».
Но смотреть надо не только на грипп, но и на другие показатели. Например, на смертность от пневмонии. Вот сейчас боятся К-вируса. Но умирают-то не от него, а от пневмонии! А пневмония может быть разной этиологии.
Акценты
Игорь Гундаров: «Нам говорят про рекомендации ВОЗ. А что такое ВОЗ? Я там несколько лет был экспертом. Это чиновники. Там нет коллектива независимых ученых, которые трезво оценивают ситуацию. А нужны коллективы или центры, которые профессионально должны давать рекомендации в плане принятия тех или иных организационных мер».
Если смотреть динамику смертности от пневмоний в 90-е, нулевые, то обнаруживается, что она растет. Как так? Ведь грипп-то исчез. Дальше смотрим на заболеваемость ОРВИ — она сохраняется стабильной. Позвольте, но грипп-то исчез?
И вот тогда гипотеза превращается в вывод. Если обращаемость по поводу ОРВИ стабильна, а вирус гриппа почти исчез, значит, это какой-то другой вирус провоцирует пневмонию. Как раз К-вирус!
Эпидемии К-вирусов идут уже 15 лет. Мы думали, что вирусы не согласованно между собой действуют, и убрали грипп, а свято место пусто не бывает, на его место вполз арсенал К-вирусов.
Уже несколько лет назад было много заболевших К-вирусом, но их не выявляли. Эпидемиологи говорят, что в общей заболеваемости ОРВИ К-вирусы раньше занимали примерно 10 процентов, но, поскольку их мало, внимания им не уделяли.
Его не выявляли, а теперь у всех такое ощущение, что вдруг внезапно что-то появилось, страшная мутация, ЦРУ спланировало и прочее. Не видно никаких оснований для подобной конспирологии.
Просто ушел грипп, выгнали его, думая, что никто не придет взамен, а пришел К-вирус. Сейчас принимаются меры для подавления коронавируса.
При этом исходят из того, что вирусы находятся между собой в хаотичных отношениях, и чем энергичнее бить, тем перспективы и прогноз будут лучше.
Грипп выгнали прививками. Но природа сложнее, чем мы предполагаем. Все эти Эбола, свиной грипп, атипичная пневмония — своего рода месть природы за недостаточную прозорливость ученых. Хотя не ученые виноваты, наука так развивается, поэтапно.
И я хочу обратиться к коллегам — вирусологам, эпидемиологам: «Дорогие друзья, посмотрите, насколько сложно устроена жизнь в микромире, поэтому мы должны понять эти взаимоотношения с тем, чтобы не сделать хуже!».
А хуже получилось, посмотрите: К-вирус агрессивнее, чем обычный грипп. Летальность выше. Если в 1990 году было 13 тысяч смертельных пневмоний, то в 2016 году — 31 тысяча.
Мы пустили на территорию гриппа К-вирус, и он обеспечил рост летальности на фоне уничтожения гриппа.
А сейчас мы собираемся уничтожить К-вирус. А мы уверены, что на его место не придет еще что-то, более страшное? Кто будет отвечать тогда?
Психические эпидемии
Но существуют и психические эпидемии. Одним из аргументов в пользу того, что происходит что-то страшное, была ситуация в Италии. Показывали колонны машин с гробами.
А до этого были картинки: идет молодой человек с рюкзаком, и маска на нем, вдруг он упал, дернулся и умер. При пневмонии таких смертей не бывает! Или в магазинах трупы лежат… Это тоже не от пневмонии!
Значит, есть заинтересованные силы для того, чтобы нагнетать панику.
Кроме того, нам говорят, что точно диагностировали COVID-19. Но у медицины нет такого точного метода диагностики! Можно диагностировать только совокупность родственных К-вирусов. И диагнозы тоже можно поставить разные.
Причем, при страховой медицине появляется коммерческая заинтересованность ставить диагноз К-вируса. Это Гундарову коллеги из Испании и Италии рассказывали. Если родственник умер от К-вируса, то страховка платится, а если обычная пневмония — нет.
И родственники, чтобы получить страховку, просят врача поставить диагноз «пневмония К-вируса». И врачи соглашаются, получая часть страховых денег.
Есть пчелы, и есть пчелиный рой. Мы до сих пор лечим пчелок, а нужно, считает профессор, лечить и пчелиный рой. Мы лечим муравьев, а нужно — муравейник. Или человейник, как говорил философ Александр Зиновьев.
Нужно лечить общество. Общество тоже страдает. Незнание этого и неумение следить за состоянием общества приводят к катастрофам.
Общество — это не только ВВП на душу населения, холодильники, колбаса, здравоохранение, но еще и внутренняя атмосфера, настроение.
Гундаров приверженец диалектического материализма, атеист, но жизнь, говорит он, нас, ученых-медиков, заставила пойти туда, куда мы никогда не ходили. Посмотреть на понятия «душа», «дух»…
Если дух «мертвящий» (тоска, безысходность, злоба), как в начале 90-х, то взлетают убийства, самоубийства, разводы, растет смертность.
Такое ощущение, что наука (и демография, и медицина) совершенно не подозревает о наличии этих мощнейших связей между социальной атмосферой и демографическими процессами.
И в плане эпидемиологии нужно знать, что любая эпидемия имеет триаду: источник с возбудителем, переносчик и реципиент (лат. recipiens — «получающий»).
Мы сейчас занимаемся источником и переносчиком. И никто не занимается реципиентом. А нужно заниматься реципиентом, то есть обществом. Те, кто сейчас нагоняют панику, даже не понимают, что они творят! В состоянии паники падает иммунитет, специфический и неспецифический.
Вспомним 1990-е годы. Так вот, после пика смертности, никакими факторами, кроме общей депрессии, необъяснимого, к 1997 году все вернулось на прежний уровень. И гонорея почти исчезла, и сифилис упал, и пневмония, дизентерия, дифтерия… Как это объяснить?
Санитарно-эпидемиологическими мероприятиями? Нет. Никто даже не обратил на это внимания, не было объявлено об эпидемии. Как тогда?
А просто за четыре года люди немножко пришли в себя. И мы видим, как падает общая смертность, и падают все инфекционные заболевания.
Теперь возвращаемся к COVID-19. Надо всем понять, что инфекционные эпидемии зависят не только от вируса, переносчика, но и от реципиента. Не надо загонять никого в безумную панику и тоску!
В силу паники все внимание СМИ сосредоточено на количестве умерших от коронавируса. Как будто это и есть вся опасность. Надо опасаться не коронавируса, а пневмонии от коронавируса.
По сути, нам нужно знать две цифры: 1) сколько человек умерло от острой пневмонии и 2) сколько — от пневмонии от коронавируса. Вот это соотношение должно нас интересовать.
Ежегодно от острой пневмонии умирает 25000 человек. Количество умерших от пневмонии от коронавируса — от 2 процентов. То, что мы сейчас представляем, как стопроцентную опасность, на самом деле составляет 2-3 процента максимум».
Игорь Гундаров: «Я предлагаю сказать, что ничего страшного нет. Эта эпидемия ничем не отличается от предыдущих эпидемий. Что нужно делать? Соблюдать те же мероприятия, что и раньше. И еще создать научно-экспертный совет, чтобы ученые давали рекомендации и говорили: «Вот это принесет пользу, а это пользы не принесет».