Сначала сокращали школы и дома культуры, потом — ФАПы, теперь — власть
— Валерий Иванович, идея реформы местного самоуправления в Орловской области появилась при прежнем губернаторе. Говорилось о необходимости сократить число районов с 24 до 20 — объединить Хотынецкий район и Знаменский, Новодеревеньковский и Краснозоренский, Новосильский и Корсаковский, Сосковский и Урицкий. А также повсеместно убрать администрации районных центров, объединить-укрупнить сельсоветы. Необходимость такой реформы объясняли просто: нужно сократить управленческий аппарат, поскольку в казне нет средств на его содержание. Но, пожалуй, впервые желание власти сократить саму себя не вызвало всеобщего ликования. Что все-таки происходит? И что показали встречи?
— Районы и местные поселения пока не объединяют. Специальная комиссия, которая была создана еще при прежнем губернаторе, под руководством первого замгубернатора Александра Бударина завершила работу. Ее рекомендации: во-первых, до выборов президента данную процедуру лучше не начинать, а во-вторых, власть в принципе должна ожидать инициации этих вопросов со стороны населения и органов местного самоуправления. То есть не нужно сверху искусственно давить на местное самоуправление. Однако реформа местного самоуправления в регионе идет. В более чем половине из них полномочия административных райцентров уже переданы администрациям районов. К примеру, есть поселок Хотынец — как бы столица Хотынецкого района. В нем есть власть поселка и власть района: глава поселка и глава района, совет поселка и райсовет, администрация района и администрация поселка, то есть исполнительная власть. Вернее, так было. Теперь, в результате реформы, исполнительная власть поселка сокращена, а ее полномочия переданы в администрацию Хотынецкого района. То есть раньше был глава поселка, под ним — администрация, рядом с ним — поселковый совет. Теперь остались глава поселка и совет. На администрации сэкономили.
— Вы меня простите, но зачем в таком случае они нужны? Тогда уж все передали бы на откуп районной власти, хоть логика была б. А так — бессмыслица, министры без портфелей.
— Я тоже задаюсь этим вопросом. И не нахожу ответа. Встречи показали, что его нет и на местах.
— А как в районах относятся к предложению объединить сельсоветы? Этого стоит ожидать?
— Укрупнение произойдет однозначно, потому что средств на их содержание нет. Если сейчас у нас примерно один сельсовет на 300 человек, то будет один на 1,5 тысячи в среднем. Не уверен, что к этому готово население, но сельские управленцы не против.
— Это ради экономии средств или для улучшения управляемости?
— Безусловно, экономия расходов будет. Но у людей появится проблема — власть отдалится. Тут все не так просто. Дело не в цифрах, не в географии, не в истории и не в экономике. Главное в таких вопросах — насколько лучше или хуже население области сможет управлять своей жизнью и влиять на власть через укрупненные органы местного самоуправления. Власть уйдет из зоны шаговой доступности, к ней надо будет ехать. Фактически это эксперимент на выживаемость самоуправления.
Когда нет средств
— А что все-таки показал мониторинг — вы же целый год встречались с «самоуправленцами»?
— Вы удивитесь: они в большинстве своем не готовы защищать ни себя, ни интересы населения. И дело тут даже не в личностях. Изменения федерального законодательства с принятием 131 Закона «О местном самоуправлении», после которого и в развитие которого появилось порядка 150 федеральных законов, привели не к усилению местного самоуправления, как вроде бы задумывалось, а к централизации власти, к большей зависимости муниципальных районов и поселений от государственной власти. Этому же способствует государственная экономическая политика.
Как известно, основным принципом местного самоуправления является самостоятельность последнего. Местная власть сама должна решать местные вопросы, и она бы могла это делать, и ее компетенции достаточно, но для этого не хватает финансовых средств. Вопрос — почему? На мой взгляд, первое и самое главное — еще сказываются последствия перехода от одной общественной системы к другой, от советской к капиталистической. Та инфраструктура власти, которая была, не смогла, да и не могла адаптироваться к новым условиям и, назовем вещи своими именами, конкуренции не выдержала. Но, с другой стороны, налоговое и бюджетное законодательство страны выстроено таким образом, что на местном уровне местные налоги дают мало денег. И вследствие этого средств на осуществление полномочий нет. На сегодня в среднем в Орловской области 267 имеющихся органов местного самоуправления обеспечены собственными финансовыми средствами на исполнение полномочий, закрепленных за ними 131 ФЗ, в лучшем случае процентов на 30.
И это государственная политика, не региональная. Вероятнее всего, я предполагаю, такое положение вещей можно объяснить необходимостью централизации средств на федеральном уровне для решения каких-то вопросов, связанных с реализацией внешней политики, обороны и т.д. Но от этого местному самоуправлению не легче. И самое главное, страдают люди, потому что органы местного самоуправления не могут решить вопросы, напрямую влияющие на самочувствие и жизнь тех, ради кого они существуют вообще. А потому нужно менять и налоговое, и бюджетное законодательство с целью увеличения количества денег, которые выпадают на местный уровень.
— Но на это-то вы же не можете повлиять?
— Отчего же? У нас есть механизм — институт законодательной инициативы. Если, допустим, мы как комитет заявим свою позицию как законодательную инициативу и нас поддержит облсовет, тогда эта инициатива может быть направлена в Госдуму; а если еще и другие регионы нас поддержат, тогда Госдуме и Федеральному Собранию сложно будет игнорировать консолидированную позицию. И появится шанс на серьезное рассмотрение вопроса.
— Мне кажется, государственная власть видит эти перекосы, но пока пытается решить проблему не кардинально, как предлагаете вы, а за счет передачи полномочий по вертикали вниз с частичным финансированием этих самых полномочий. И наоборот. У нас, к примеру, полномочия обеспечивать жильем сирот переданы от региона на местный уровень власти, а градостроительные вопросы, наоборот, отобраны у органов местного самоуправления.
— На мой взгляд, перераспределять полномочия от органов местного самоуправления к государственной власти вообще не нужно. Лучше сами вопросы разделить, а не полномочия перераспределять. Ведь это не просто росчерк пера. Когда перераспределяются полномочия или орган местного самоуправления наделяется отдельными госполномочиями, нужно, чтобы кто-то обсчитывал необходимое количество денег, осуществлял контроль за их тратой, выезжал на места и т.д., задействована армия финансистов из департамента, казначейства и т.д. Это все — дополнительные средства на управление. Так не лучше ли закрепить какие-то дополнительные полномочия и просто финансировать их? К слову, на местах не против работать. Главы районов против того, чтобы с них требовали исполнения переданных полномочий без денег. Мы говорили уже об обеспеченности средствами местного самоуправления — в лучшем случае это 30 процентов от требуемого. Это неправильно. И это роняет местную власть в глазах граждан.
О власти Советов замолвите слово…
— Да уж. Это верно подмечено. Бюджеты сел и городов, да и регионов, обескровлены настолько, что плевый вопрос — отремонтировать какие-нибудь 5 км дороги от села до села, обеспечить льготника лекарством и тому подобное — может решить только президент, а не глава района или даже губернатор. Потому все остальные чиновники, да и депутаты, по мнению населения, дармоеды, непрофессионалы, коррупционеры. Кстати, о депутатах. Если честно: а они нужны вообще?
— Видите, и у вас вопрос звучит так, что предполагает отрицательный ответ. А я не согласен. И не потому что сам депутат. Я убежден, что нужно поднять роль депутатского корпуса — представительных органов местного самоуправления. У нас же в Орловской области, к сожалению, все делается наоборот. В районах практически уже отсутствуют аппараты представительных органов власти. Да-да, у Советов нет аппаратов. Их функцию выполняют… исполнительные органы местного самоуправления, то есть те, кого Советы должны контролировать. Да, в нашей области победила точка зрения — не при нынешнем губернаторе, — что можно обойтись и так. В результате можно увидеть такую картину: депутаты приезжают на сессию, исполнительная власть кладет им на стол документы, которые она приготовила, и они голосуют незнамо за что. Но тогда действительно задумаешься, а зачем такой орган власти нужен вообще. При этом упускается из виду или намеренно умалчивается, что таким образом конфигурация власти меняется кардинально: исполнительное звено оказывается вообще бесконтрольным, рушится система противовесов. И это не просто неправильно, это опасно. И эта ситуация — следствие политики, в том числе областной власти.
— Но ведь вообще-то решение данного вопроса находится в зоне возможностей самих представительных органов, они могут просто проголосовать «за» аппарат, поскольку по закону они решают, нужно им это или нет. Почему же они этого не делают?
— Кто-то боится, кто-то входит в положение исполнительной власти — денег-то лишних нет, это правда. И люди мирятся. Мое личное мнение — надо создавать общественное мнение, формировать позицию регионального законодательного органа, губернатора, областного правительства. И представительной власти на местах.
Мы как-то забываем, что именно представительный орган власти предназначен для того, чтобы выявлять волю населения и трансформировать ее в какие-то правовые акты. А если этого нет, то и нечего трансформировать. И в этом я вижу очень большую проблему и на местном уровне, и на федеральном, и на высшем.
— В нашем законе прописано, что местное самоуправление — это самостоятельная, под свою ответственность деятельность населения, а вот в Европейской хартии местного самоуправления сказано, что это право и реальная способность управлять. То есть без средств нет возможности управлять. Может, это и есть цель построения нашей властной вертикали?
— Может быть. Но с утратой главных функций самоуправления теряется буфер между населением и высшей властью. Это опасно и рано или поздно может привести к социальным обострениям. В конце концов, у нас не военное положение, чтобы так концентрировать власть на местах. Мне кажется, сегодняшняя ситуация — обыкновенный раскрученный перекос, который просто надо вовремя остановить.
