Самая масштабная армия подготовленных людей — футбольные фанаты. По разным данным, людей, страдающих футбольной зависимостью, более миллиарда человек.
Куряне, в чем дело?
Когда Слава приезжает в Курск, мы покупаем билеты и идем на футбол. С детства я терплю: мой лучший друг выпадает на 90 минут из жизни, покорно завариваю чай, сажусь рядом и начинаю сопереживать. На стадионе Вячеславу Геннадьевичу и невдомек, что я слежу отнюдь не за игрой курского «Авангарда», а укутавшись в символичный фанатский шарф наблюдаю за фанатами и пополняю лексикон.
— Ироды! Кривоногие ***! Ну кто так играет, — кричит один из самых старых фанатов «Авангарда» Николай Иванович.
Николай Иванович, пожалуй, самый преданный болельщик курской футбольной дружины. Он ходит на матчи уже десять лет, пережил несколько тренеров, взлеты и падения клуба. Говорит, что на матчах он разряжается, отдыхает.
— Вот! В начале карьеры Есипова они играли, а потом обиделись на него и перестали! А сейчас топчутся по полю и деньги отрабатывают. Ох, ироды! — переживает Николай Иванович.
Одному из самых преданных болельщиков курского «Авангарда» давно за 60. На стадионе у них лобби: мирные дедушки усаживаются рядышком, как стая отъевшихся воробьев, и начинают болеть. Иногда в лексиконе праведных болельщиков появляются причудливые словоформы, тогда я достаю карандаш и записываю: «Кривоножкиручкиизпопки», «желторотоногие», «иродородящие». В этой секции стадиона действует правило: никаких матов. Но ругать и унижать они могут и без ненормативной лексики. В «дедушкином лобби» десять человек. Они не пропускают ни одного матча. Николай Иванович — фигура в «Авангарде» известная. На стадионе он заметен по белой кепочке, натянутой на лысину, и хлестким замечаниям. Николая Ивановича лишали абонемента на матчи «Авангарда», он покупал билеты и проходил по ним. Ему запретили в кассе продавать билеты, он просил внука покупать их ему. Однажды его и вовсе подстерегли в темном переулке и сделали физическое внушение. Угрозы Николая Ивановича не остановили, он, как Че Гевара, вел своих болельщиков-пенсионеров в бой с несправедливым судейством, с плохой игрой клуба, с хамством и неуважением на стадионе.
— Они просто правду не хотят слышать. Ну как тут быть? Судья беспредел творит на поле, и все молчат, все прощают. За наших ребят надо заступаться и надо говорить, если плохо играют, чтобы не звездились. Я встаю и спрашиваю у них: куряне, в чем дело? — резюмирует Николай Иванович.
Сидим на стадионе. Я погружена в комментарии любимого пенсионерского лобби, Славка переживает и колдует над исходом матча. Гул дедушек-воробышков убаюкивает, начинаю клевать носом. И тут подрываются Славка и Николай Иванович, выбрасывают вперед руки и начинают орать: «Куряне, в чем дело?» Сон как рукой сняло, гогочу до слез. Футбол, я почти люблю тебя!
В Курске фанатов нет
В этом на 100% уверен мой лучший друг, его поддерживает и Николай Иванович. Тем не менее на стадионе каждую игру присутствует группа фанатов «бело-голубых».
— Курский «Авангард», курский «Авангард»! Родился ребенок, он тоже фанат. И первое слово сказал: «Авангард»! — выкрикивает немногочисленное количество курских фанатов.
Так было не всегда! В 2005 году в центре Курска сошлись фанаты. В эпицентре случайно оказалась я. Обезумевшие болельщики упоительно били друг друга подручными средствами: оторванными урнами, камнями. Бой продолжался до первой крови. Столкновение длилось не более пяти минут. Кулачный бой снимали на камеру. Итогом фанатской драки стали разбитые витрины магазина, выдернутые с булыжниками чугунные урны. Играли с воронежским «Факелом», итог матча уже никто и не вспомнит, но потасовка была серьезной.
— Лично я против таких показательных выступлений. Люди приходят смотреть футбол, а не выяснять отношения. Вот за футболистами и надо следить, — считает Николай Иванович.
20 января 2014 года в России вступил в действие закон о болельщиках. У фанатов появился свод обязательных правил при посещении стадиона: нельзя появляться пьяным, оскорблять окружающих, проносить провокационные баннеры, распространять нацистскую символику и атрибутику. Более того, все надписи на баннерах на иностранных языках должны быть переведены на русский. У курских фанатов с правоохранительными органами выстроились нормальные отношения. Файеров в нашем регионе не жгут, а расистских и матерных речовок нет. Курск — город культурный, поэтому и выражаются на великом и могучем. На выездах болельщиков обыскивают, но, как правило, ничего не находят. Фанатских шествий и драк в центре города уже давно нет.
Главное — не ошибиться местом
Слава болеет за «Спартак». Любовь к «красно-белым» для меня непонятна. Он переживает взлеты и падения любимой команды, цитирует высказывания Валерия Карпина и систематически ходит на игры любимой команды. Первый выезд в мир большого футбола случился, когда Вячеславу Геннадьевичу исполнилось 18 лет.
— Тогда в первый раз поехал, еще не знал, что к чему. Купил билеты, пришел на стадион в полной атрибутике и сел в чужую фан-зону. «Спартак» тогда с «Динамо» играл. Сидел крайне напряженно, после первого тайма подошел к милиционеру и попросил пересадить меня, просил войти в положение. Они меня послушали, помогли. Второй тайм прошел уже спокойно, следил за игрой, а не за движениями фанатов, — рассказывает Слава.
Фанаты на стадионе ведут себя иначе, нежели обычные болельщики. Они стоят спиной к трибунам, и им не очень интересно, что происходит на стадионе. Их больше волнует, как реагирует потенциальный соперник, что он делает и как и в какой форме высказать ему свое негодование и презрение. Футбольные группировки, реже их называют на английский манер «фирмами», состоят из физически крепких молодых людей. Большинство из них, помимо любви к футболу, занимаются единоборствами. Это не те болельщики, которые ходят по городским улицам и выкрикивают речовки любимой команды. Фанаты участвуют в околофутбольной жизни — потасовках и драках.
Сегодня в «группе поддержки» футбольного клуба насчитывается от пяти до десяти группировок. В окружении таких «фирм» не менее сотни молодых фанатов, этаких учеников. Фактически футбольные хулиганы — это серьезная военизированная машина. Такой силовой ресурс недооценивать нельзя. Фанаты вполне успешно могут противостоять вооруженному формированию. И далеко не факт, что победа в такой схватке окажется за последними. В структурах «фирм» всегда есть лидеры, с ними ведутся переговоры. На каждого из видных фанатов есть карательный кнут в виде «личного дела» в полицейском управлении. Информацию о лидерах группировок собирают скрупулезно и основательно: вдруг когда-нибудь пригодится. Сегодня фанатов активно используют: группировки идеально подходят для рейдерского захвата, охраны массовых мероприятий и организации провокаций. Услуги востребованы прежде всего властью.
Я люблю тебя до дрожи
— Я не люблю «Зенит». Невские крысы, — возмущается молодой врач Антон.
— А я люблю «Зенит», потому что клуб питерский. Не аргумент, но ко всему питерскому у меня какая-то привязанность, — объясняю я.
— Нет, одна жизнь — одна команда, — кричит Антон.
Он уже десять лет болеет за московское «Динамо», не пропускает футбольные игры клуба, с удовольствием ходит на хоккей и даже следит за баскетболом: одна жизнь — одна команда. Антон — добрый фанат, он сам себя так характеризует. Разучив речовки клуба, щеголяет по Курску в футболке «Динамо». Здесь его понимают, у клуба много поклонников в регионе.
— Я и сына воспитываю с любовью к «Динамо». Потому что «Д» должно быть в сердце, — признается он.
— Лучше бы ты вырастил из него футболиста и отдал бы в клуб. Отличный бизнес-кейс, — парирую я.
Каждый год мы пересекаемся с Антоном на Коренской ярмарке. В прошлый раз провели там три дня бок о бок. В какой-то момент мне начало казаться, что я — фанат «Динамо», на вторые сутки меня посвятили в историю «бело-голубых», на третьи меня тошнило от их символики и при любом упоминании. И тут на ярмарке мы случайно наткнулись на вратаря клуба Антона Шунина. Футбольный фанат Антон вцепился в мою руку.
— Ты это видела? Видела? А-а-а! — несвязно бормотал он, покрываясь мурашками.
— Что? Что произошло? — волнуюсь я, щупая пульс Антона.
— Вот тот светленький мальчик, это был Антон Шунин. Теперь ты понимаешь, что «Динамо» значит для меня? — спрашивает Антон и начинает дрожать.
Никогда не думала, что абсолютно гетеросексуального мужчину с двумя детьми может ввести в такое состояние появление скромного вратаря скромного футбольного клуба.
— Ну вот ты кого из футболистов знаешь? Кроме Бэкхема? — спрашивает Николай Иванович.
— Если честно, мне не очень интересно смотреть за самыми богатыми людьми мира, которые бегают по полю и пинают мяч. Но разглядывать и страдать по ним — это очень по-женски. Я бы с радостью влюбилась в Фабио Канноваро или в Фернандо Торреса.
— Словом, мы все больны футболом, — вздыхает Николай Иванович.
