Возвращение в спорт
— Как вы пришли к пулевой стрельбе?
— В спорт вернулся для того, чтобы снова почувствовать себя сильным человеком, мужчиной. Не имея ног, нужно было иметь крепкие руки и крепкую спину, научиться себя обслуживать и ни от кого не зависеть. Ну и параллельно хотелось спортом заниматься профессионально, но в Белгороде я не мог ничего найти. 12 лет назад паралимпийцами особо не занимались.
В 2005 году судьба меня нашла, позвонили будущие тренеры и предложили заниматься пулевой стрельбой именно в секции для паралимпийцев.
— Искали именно вас?
— Дело в том, что со спортсменом работать намного легче. Есть подготовка, определенное понимание, характер, закалка — в этом смысле. Вот и нашли меня, готового. И в 30 лет я пришел в новый для себя вид спорта.
— Вам было сложно выделить время для разговора…
— Меня вообще трудно найти. Завтра уезжаю в Германию на учебно-тренировочные сборы, которые будут продолжаться до конца июля — две с половиной недели. Затем на пару недель вернусь домой, а потом допинг-контроль, экипировка и Испания — еще одни сборы. А из Испании сразу в Бразилию вылетаем. То есть я завтра уехал и до конца сентября меня в Белгороде не увидят, только по телевизору.
— Трудно было попасть в сборную?
— Чемпионат России по пулевой стрельбе в Орле был заключительным этапом отбора. Перед началом еще не совсем было ясно, кто едет, а кто нет. Нужно было выполнить паралимпийский норматив — набрать определенное количество баллов и стать чемпионом России. Только это давало железную путевку на игры. С обеими задачами справился, и теперь можно со спокойной душой готовиться к Олимпиаде.
— Пулевая стрельба непростой спорт?
— У нас диаметр «десятки» всего 9 мм, а мишень в 50 метрах. Многое зависит от класса самого спортсмена и еще столько же от оружия — 50 на 50. Кучность ствола должна быть такой, чтобы зажатая в тисках винтовка посылала одну пулю в другую.
Малокалиберные винтовки швейцарские, пневматика немецкая. Мы уже эти ружья заказали и с нетерпением ждем, когда они к нам попадут.
— Дорогой спорт?
— «Чемпионская» винтовка не может стоить меньше миллиона. Патроны тоже дорогие. Чтобы побеждать на международном уровне, нужно иметь все самое лучшее, все самое точное. А все самое точное стоит денег... Спонсоры помогают.
— Кстати, о пулях…
— Очень важно, каким патроном ты стреляешь. Поэтому под каждую винтовку подбираются отдельные партии патронов. Мы едем в Германию для того, чтобы потренироваться и под наши винтовки подобрать патроны — технически подготовиться.
— А в Германии что будете делать, кроме стрельбы?
— Наша «база» далеко от ближайшего города. Рядом нет магазинов, кинотеатров, Интернета тоже нет — ничего нет. Есть тир и гостиничный комплекс рядом с тиром — все. Тренеры, конечно не звери, нам отдохнуть дают раз в две недели… Ездим много, в разные страны, но мало что видим.
— Стрельба на первом месте?
— На первом — семья. Это основное — самое дорогое, что у меня есть. Сначала семья, затем спорт и работа.
Мы поженились после травмы. Надо отдать Ольге должное: не каждая девушка решится выйти замуж за инвалида. Это серьезный шаг и большой поступок, но люблю ее не за то, что она вышла за меня замуж, я ее просто люблю, очень. У нас ребенок прекрасный — Милана, ей год и восемь месяцев. О чем-то своем уже разговаривает. У меня есть старшая дочь — Валерия в этом году она поступает в вуз.
Уезжаешь на соревнования и хочется ехать быстрее домой — скучаешь по семье.
Борьба за миллиметры
— Сколько выстрелов нужно сделать на соревнованиях?
— 60 выстрелов. И уложить их в «десятку», желательно все. На «пневматике» у нас получается, многие этим результатом владеют, в том числе и я, 60 выстрелов — 60 «десяток».
Ты заранее не можешь себя настроить: я сейчас приду, сделаю так и так и попаду. Ничего не получится, всегда появляется «форс-мажор»: ветер подул, освещение поменялось…Стрельба тем и интересна.
— Как можно в 50 метрах увидеть, попал ты или нет?
— Смотреть на мишень не обязательно, тем более что на 50 метрах ты «десятку» не увидишь в любом случае. Достаточно видеть мушку перед глазами. Смотришь в монитор и анализируешь стрельбу: тут надо придержать, тут сдвинуть чуть-чуть, тут плавнее пальцем двигать.
— 60 пробоин в 9- миллиметровой цели посчитать же невозможно?
— Сейчас просто в десятку попасть мало. Центр «десятки» это 10,9 балла — это самый «пупок». И чем ближе к центру, тем «стоимость» попадания выше. Если зацепил границу «десятки» — это 10,0. Предел 654 очка — недостижимый результат. Сейчас за 630 все попадают. 10,5 считается хорошим выстрелом. Мировые лидеры так и стреляют.
— Зачем такие сложности?
— Стрельба стала очень «плотной», результаты очень «плотные». И вот уже на этом уровне все зависит от качества винтовки и качества патронов. Люди своего максимума, по большому счету, достигли. Дальше — технологии.
Спокойная работа
— Можно сказать: «Все, что от меня зависело, я сделал, остальное — техника»?
— Я не могу сказать, что я сделал все, что от меня зависит. Если бы каждый делал все, мы были бы великими и недосягаемыми. Хотя в плане подготовки я отдаюсь спорту полностью. Но где-то могу ошибиться, не рассчитать — все люди ошибаются. Анализируя ошибки, ты приходишь к более высоким результатам.
— Стрелки не выглядят субтильными. Почему?
— Представьте, какую надо иметь физическую форму, чтобы просто неподвижно удерживать оружие три с половиной часа. А винтовка, хоть и малокалиберная, весит до девяти килограммов. Поэтому пять раз в неделю — тир, четыре раза в неделю — тренажерный зал, по два-три часа обязательно, и бассейн.
У меня рекорд удержания винтовки (вес винтовки Андрея 8 кг — прим. ред.) в одном положении — час. Не изменяя позы, не сдвигаясь никуда вообще. Могу сесть, прицелиться и просидеть час. Новички приходят и через пять минут начинают кричать, что «рука затекла и все пропало».
— Выстрел должен быть «между ударами сердца»?
— Это кажется: лежит и стреляет — и никаких особых энергозатрат. У атлетов выплеск энергии идет в снаряд: штангу, диск, в собственное тело. А вся энергия стрелка внутри него, без всяких выплесков. Своеобразная работа, она кажется спокойной, а пульс — за 100 ударов в минуту (для спортсмена высокого уровня это много — прим. ред.). Стреляют и на ударах.
— Вы в мишени видите врага?
— У нас не контактный вид спорта — борешься с собой. Мой тренер (Сергей Михайлович Кривцов — заслуженный тренер России — прим. ред.) учит меня так: «Андрей, сделай один хороший выстрел — попади в центр десятки и повтори это 60 раз». Вот такая у меня задача на огневом рубеже.
— Как вы относитесь к профессии армейского снайпера?
— Никак. Даже не люблю, когда проводят какие-то параллели. У них свое дело, у нас — свое. Я даже не смотрю фильмы о снайперах и книги о них не читаю — мне это неинтересно.
— Охотитесь?
— На охоту не хожу. Хотя очень много знакомых, которые охотой занимаются. Меня много раз звали: «Андрей, поехали — ты же наш клад». Не могу. Рыбалке — да, охоте — нет.
— Художник и стрелок имеют много общего. Это так?
— Ты нажимаешь на спусковой крючок, вылетает пуля, и ты ее уже назад не вернешь. Делая штрих карандашом или мазок кистью, ты тоже понимаешь, что отыграть не получится. Надо знать, где должен быть штрих и куда послать пулю. И если после 60 выстрелов появилась маленькая кучка — это тоже «квадрат Малевича»…
— С коллегами по команде отношения какие?
— Мы тренируемся с «пистолетчиками», они рядом с нами стоят. У них мишени раза в три больше, там не «десятка» — мечта. Иногда потихоньку разворачиваем стволы и начинаем попадать в «десятки», нам ведь не жалко. А потом еще хвалим их, рассказывая, какие они молодцы и крутые стрелки.
У нас вообще команда жизнерадостная и дружная. Несмотря на то, что люди с травмами. Стрелки — люди доброжелательные и веселые, на самом деле.
— К Рио с каким «багажом» подошли?
— Документы на присвоение заслуженного мастера спорта отправлены. Надеюсь до нового года присвоят. А так: 15-кратный чемпион России, четырехкратный серебряный призер чемпионата мира, бронзовый призер чемпионатов Европы, победитель кубков мира — трехкратный, чемпион мира. Рекордсмен России.
— Теоретически можно перейти из паралимпийской команды в обычную ?
— Теоретически можно, но у меня не получится. Кстати, у нас результаты особо не отличаются от результатов здоровых спортсменов.
Здоровый еще может сказать, что у него нога заболела или еще что-нибудь. А тут, когда все болит постоянно, скидок нет никаких. Ложись, сожми зубы и стреляй себе. Больной ты или нет, инвалид или нет. Тем и интересно.
— Детей планируете учить?
— У нас есть центр адаптивного спорта в Белгороде и я там являюсь спортсменом-инструктором. Тренируюсь сам и передаю опыт новичкам и детям.
— А тренером стать?
— Пока такой цели нет. Может быть, когда-нибудь потом. Может быть или даже скорее всего. Но пока я действующий спортсмен, хочется добиться результатов в этом качестве. Тренер — это немножко другое. Тем более, стрельба — долгожитель, стрелять можно в любом возрасте.
— Есть к чему стремиться?
— Олимпийские игры, пьедестал — там я еще ни разу не был.
