Будни китайских крестьян
Училась в Курске и Цзя Мэй. Училась, наверное, прилежнее остальных, потому как и русский язык у нее более всего походил на русский, и английский тоже был не хуже. Сразу нашла в Пекине достойную вакансию в логистической компании, занимающейся доставкой грузов по всему миру. Три года спустя, заработав на простенькую однокомнатную квартиру, переехала в другой крупный город на севере страны – Шеньян. Ездила в командировки в Баку, Тбилиси, Сеул и Улан-Батор. В общем, добилась определенных карьерных успехов и только после этого, в 28 лет вышла замуж.
Ее супруг на четыре года старше. Инженер в области энергосберегающих технологий Сяозонбин, или просто Добин был по работе в городе Таньшань. Дотуда мы все-таки добрались на попутке, но даже в эти 100 километров наши китайские товарищи успели не раз созвониться с водителем и активно обсуждали в мессенджере каждый наш шаг. При этом участники специально созданного чата находились в разных уголках Китая. Непривычно, когда о вас так пекутся в другой стране, но именно друзья обеспечили мобильную связь, экскурсии, жилье и даже транспорт на большую часть поездки. Сказать, что это было так уж заслуженно, что что-то подобное я сделал для них в России – то нет. Просто такие люди. Вот и сейчас Добин поселил нас в отличной гостинице, накормил в кафе, а на следующий день отвез на скоростном поезде в Шеньян.
Офис Цзя Мэй находится в одном из небоскребов в деловом центре. На несколько дней она взяла отгул, чтобы познакомить нас со своими родителями. Они живут в деревне в сотне километров отсюда. Всю жизнь занимаются фермерством - выращивают на продажу рис и кукурузу. Зимой отдыхают, либо утраиваются на простую работу в город.
Можно сказать, деревня как деревня: какие-то сарайчики с инструментами, трактор, по двору ходят куры, дворняга машет хвостом. И дом одноэтажный, внешне тоже вполне себе обычный, хотя довольно просторный, но внутри все-таки другой. Главная зала, где вскоре за круглым столом собралась вся родня Цзя Мэй, включая семью ее родного брата, имеет похожую на сцену и возвышающуюся на полметра от пола глиняную лежанку. Это печь - кан. При нас в топку закидали початки от кукурузы.
Точь-в-точь такое же отопительное устройство есть и в родительском доме Добина, уже в другой деревне. Каны, как оказалось, повсеместно распространены на севере КНР и в Корее. На этой печи, кстати, мы все и спали, а утром на ней же коллективно лепили пельмени – обычные и вегетарианские.
Шанхайский юань за русскую песню
В день отъезда пошел снег – нагнала-таки зима. Но скоро от теплых курток все же избавились. Сделав сюрприз, Цзя Мэй подарила билеты в Шанхай, который намного южнее и вообще расположен почти на берегу Восточно-Китайского моря. На этот раз ехали в вагоне-плацкарте. Что интересно, полки там не в два, а в три уровня, и нам как раз достались самые верхние.
Шанхай – гигантский муравейник, где живут и работают порядка 30 миллионов человек. Он воспаряет ввысь своими 400-, 500-, и даже 600-метровыми небоскребами, разгоняет поезда до быстроты самолетов – скорость магнитоплана, использующего вместо рельс магнитную подушку, достигает 431 км/час. А сети классического метро разрослись настолько, что от станции к станции нам приходилось проезжать под землей до ста километров. Такой путь, к примеру, нужно было проделать, чтобы попасть на побережье к маяку в кампусе Шанхайской морской академии.
В вагоне метрополитена ехал парень с гитарой и девушка. Они вышли на той же станции, и пошли той же дорогой, что и мы. Оказалось, нас пригласил в гости общий знакомый – венгр Тивладар, а сами эти ребята были из России. Так познакомились с красноярцем Алексеем. Он археолог. Когда сезон, водит туристов в походы по Красноярскому краю, Хакассии и берегу Байкала, а в остальное время колесит по Юго-Восточной Азии, в пути зарабатывая игрой на гитаре. И так сладко расписал он про уличное исполнительство, так заманчиво звал присоединиться хотя бы на вечер, что не устояли. Наше счастье, что репертуара, сгодившегося бы дома только для песен у костра, на главной пешеходной улице Шанхая хватает, чтобы в считанные минуты собрать толпу. Тут плюсом что – что иностранцы, что «белые» туристы, да если еще вспомнить знакомые каждому китайцу средних лет «Подмосковные вечера» и иже с ними… юани падают только так. Но есть одно «но» - по какому-то там закону играть на улице запрещено, поэтому Леха при приближении патруля вынужден замолкать и подыскивать другое место. Так что сказать, будто у него легкое ремесло – отнюдь, только со стороны кажется.
Учение – свет, а без учения...
Каучсерфинг (сообщество путешественников, приглашающих друг друга в гости) в этой стране развит лишь постольку-поскольку. То есть без крыши над головой, конечно, не останешься, но с большой долей вероятности удастся напроситься не к китайцу, а к американцу или европейцу, живущему в Китае. Как в случае с Тивладаром, которого тут все на китайский манер называют «Ти».
Он сам останавливался у 57 хостов в 37 государствах. Философия у парня простая: жизнь – книга, а без путешествий открывается только одна ее страница. Поэтому он то уединяется в горах почти полностью закрытого для посещений Тибета, то, как вожатый возится с детьми в скаутских лагерях Соединенных Штатов, то работает мойщиком окон небоскребов в Новой Зеландии. Теперь вот преподает английский язык в частной китайской школе, за что получает немалое даже по здешним меркам жалование вдобавок к служебной двухэтажной квартире в кондоминимуме.
В эту гимназию нас взяли пообщаться со школьниками из класса Ти – ему это, вероятно, зачтет босс, детям нужно для расширения кругозора, ну а нам… бог знает зачем. Может, посмотреть, в каких условиях учатся отпрыски обеспеченных китайцев, готовых выкладывать в месяц по тысяче долларов и больше. Ничего не скажешь – уже на въезде охраны столько, что хватило бы на какой-нибудь секретный военный объект. Впрочем, это еще не самое дорогое учебное заведение среднего звена в Шанхае. Год обучения в Американской школе-пансионе святого Павла обходится как минимум в 26 тысяч «зеленых».
С другой стороны, бесплатного образования в Китае вообще крайне мало, и уж если решился завести ребенка, будь готов инвестировать в своего «маленького императора»: плати за детский сад, за любые музыкальные кружки, «художку» и спортивные секции, даже за, казалось бы, обязательные для каждого начальные и средние классы - в случае, если поступил в государственную школу не по прописке. Что уж говорить об институтском образовании, на которое обычным китайцам приходится копить годами. К этому прибавить платную медицину и высокие цены на недвижимость в городах. Деревенским жителям в чем-то проще. Большинство не стремится куда-либо уезжать и «урбанизироваться», поэтому нет и нужды особо терзаться будущим своих детей: «я выращиваю рис, и мой ребенок будет выращивать рис». Как-то так. Правда, мои друзья доказывают обратное, они хотя родом из сельской местности, довольно неплохо устроились в городах. Но ведь правило не было бы правилом без исключений.
Часть 1: Эренхот, Динчжоу, Пекин
Часть 2: Шеньян, Шанхай
Часть 3: Хойчжоу, Гуанчжоу, Гуйлинь
Больше фото с путешествия автора здесь - romandor.com