В Ор­ле стар­ту­ет про­ект «По­след­ний ад­рес»

На се­год­ня в Ор­ле най­де­но пять «по­след­них ад­ре­сов». Один из них — дом, в ко­то­ром жил ре­дак­тор «Ор­лов­ской прав­ды» Иван Мил­ков­ский, рас­стре­лян­ный в 1938 го­ду по об­ви­не­нию в ан­ти­со­вет­ской тер­ро­ри­с­ти­че­с­кой де­я­тель­но­с­ти и ре­а­би­ли­ти­ро­ван­ный в 1957-м.

В па­мять о жер­т­вах

— Ан­на, как по­явил­ся «По­след­ний ад­рес»?

— Глав­ный идей­ный вдох­но­ви­тель — это, ко­неч­но, Сер­гей Пар­хо­мен­ко, ос­но­ва­тель и пер­вый гла­в­ред жур­на­ла «Ито­ги», в 2009-2011 го­дах — глав­ный ре­дак­тор жур­на­ла «Во­круг све­та», ла­у­ре­ат пре­мии «Зо­ло­тое пе­ро Рос­сии» Рос­сий­ско­го Со­юза жур­на­ли­с­тов за 2013 год за ак­цию «Дис­сер­нет». Пред­те­чей про­ек­та ста­ли еди­но­в­ре­мен­ная ак­ция об­ще­ствен­но­го дви­же­ния «Арх­над­зор», ак­ти­ви­с­ты ко­то­ро­го раз­ве­ши­ва­ли на мо­с­ков­ских до­мах ли­с­тов­ки с на­пе­ча­тан­ны­ми на них име­на­ми жертв ре­п­рес­сий, жив­ших в этих зда­ни­ях, и меж­ду­на­род­ный про­ект уве­ко­ве­че­ния па­мя­ти жертв Хо­ло­ко­с­та «Кам­ни пре­ткно­ве­ния», ав­то­ром ко­то­ро­го яв­ля­ет­ся не­мец­кий ху­дож­ник Гюн­тер Дем­ниг. Кста­ти, Орел — един­ствен­ный в Рос­сии го­род, где ус­та­нов­ле­ны «Кам­ни пре­ткно­ве­ния».

Идею «По­след­не­го ад­ре­са» под­дер­жа­ли об­ще­ствен­ные де­я­те­ли, пи­са­те­ли, ху­дож­ни­ки, пра­во­за­щит­ни­ки, жур­на­ли­с­ты. Это и Фек­ла Тол­стая, и Лев Ру­бин­штейн, Алек­сандр Ар­хан­гель­ский и мно­гие дру­гие из­ве­ст­ней­шие лю­ди на­шей стра­ны. Не­ком­мер­че­с­кий Фонд уве­ко­ве­че­ния па­мя­ти жертв по­ли­ти­че­с­ких ре­п­рес­сий «По­след­ний ад­рес» по­лу­чил го­с­ре­ги­с­т­ра­цию в 2014 го­ду. И с тех пор в Рос­сии ус­та­нов­ле­но око­ло трех­сот пер­со­наль­ных ме­мо­ри­аль­ных зна­ков еди­но­го об­раз­ца: в Мос­к­ве, Пе­тер­бур­ге, Бар­на­у­ле, Во­ро­не­же, Тве­ри, Ко­с­т­ро­ме, Ниж­нем Нов­го­ро­де, Пе­т­ро­за­вод­ске, Ки­ро­ве, Пер­ми. Те­перь на оче­ре­ди — Орел.

— Что из се­бя пред­став­ля­ет ме­мо­ри­аль­ный знак?

— Это пла­с­ти­на из оцин­ко­ван­ной ста­ли раз­ме­ром с ла­донь (11 х 19 см), на ко­то­рой про­стым «руб­ле­ным» шриф­том на­не­се­но не­сколь­ко строк: имя, про­фес­сия, да­ты рож­де­ния, аре­с­та, рас­стре­ла и ре­а­би­ли­та­ции жер­т­вы ре­п­рес­сий. Сбо­ку про­ре­за­но окош­ко, ко­то­рое сим­во­ли­зи­ру­ет ут­ра­ту. Это как бы ме­с­то для не­су­ще­с­т­ву­ю­щей фо­то­гра­фии. Ди­зайн раз­ра­бо­тан на ос­но­ве про­ек­та из­ве­ст­но­го рос­сий­ско­го ар­хи­тек­то­ра Алек­сан­д­ра Брод­ско­го.

СПРАВКА «МК»

Иван Антонович Милковский родился в июне 1901 года в д. Радваничи Заречные Брест-Литовского уезда Гродненской губернии в семье сторожа. В 1915 г. семья переехала в Гомель, где Иван окончил школу телеграфистов.

В 17 лет записался добровольцем в Красную Армию. Воевал в Гражданскую. Изза чахотки в 1925 г. его отправили лечиться в Крым, в бессрочный отпуск. В Ялте стал заведующим библиотекой.

В конце 20-х Милковский отправляется в Москву, во Всесоюзный коммунистический институт журналистики имени «Правды», на газетное отделение, где готовили редакторов районных газет. В 1929 г. с дипломом ВКИЖа едет в Кирсанов Тамбовской области. Затем возглавлял газету в Острогожске и почти два года — в пос. Анна Воронежской области. С 1933го по 1935 год работал ответственным редактором ливенской газеты. В августе 1936 г. занял должность врио ответственного редактора «Орловской правды», стал ее главным редактором.

13 ноября 1937 г. исключен из партии. 25 ноября 1937 г. арестован. 16 октября 1938 г. расстрелян в Медведевском лесу как «активный участник антисоветской террористической, диверсионно-вредительской правотроцкистской организации, существовавшей в Орловской области, которая ставила задачу изменения существующего строя в СССР путем совершения террористических актов над руководителями ВКП(б) и советским правительством». Реабилитирован в 1957 г.

Рас­стре­лян за кри­ти­ку

— Как вы на­шли Ива­на Мил­ков­ско­го — его име­ни ведь да­же не бы­ло в га­ле­рее ре­дак­то­ров «Ор­лов­ской прав­ды», рас­по­ло­жен­ной в До­ме пе­ча­ти?

— Я про­чла о нем в Ор­лов­ской кни­ге Па­мя­ти «Ре­к­ви­ем». По­том при по­мо­щи дру­зей ра­зы­с­ка­ла в Мос­к­ве его сы­на Сер­гея Ива­но­ви­ча. Ему уже 81 год, он име­ни­тый ар­хи­тек­тор. Ме­ня по­раз­ило, что этот ува­жа­е­мый поч­тен­ный че­ло­век, ла­у­ре­ат Го­су­дар­ствен­ных пре­мий СССР и РСФСР, ко­то­рый по­те­рял сво­е­го от­ца, ко­г­да ему бы­ло все­го два го­да, пред­став­ля­ет­ся жур­на­ли­с­там имен­но как сын Ива­на Ан­то­но­ви­ча Мил­ков­ско­го, ре­п­рес­си­ро­ван­но­го ре­дак­то­ра рай­он­ных га­зет. Еще я знаю, что зда­ние об­ла­ст­но­го Кур­ско­го те­а­т­ра, кон­струк­цию ко­то­ро­го он при­ду­мал, Сер­гей Ива­но­вич на­зы­ва­ет па­мят­ни­ком от­цу, по­то­му что в 1937 го­ду тот при­ни­мал уча­с­тие в кон­фе­рен­ции, ко­то­рая про­хо­ди­ла в ста­ром драм­те­а­т­ре Кур­ска.

Бе­ды Ива­на Мил­ков­ско­го на­ча­лись пос­ле кри­ти­ки ди­рек­то­ра од­но­го из ор­лов­ских за­во­дов в «Ор­лов­ской прав­де». На бю­ро гор­ко­ма, где ре­дак­тор пы­тал­ся от­сто­ять пра­во на кри­ти­ку, ему ус­т­ро­и­ли раз­нос. А 25 но­я­б­ря 1937 го­да от­ца аре­с­то­ва­ли. Сер­гей Ива­но­вич так вспо­ми­на­ет об этом: «Это бы­ло но­чью, на квар­ти­ре, где мы жи­ли — ули­ца Ле­ни­на, дом 14 (сей­час этот дом чис­лит­ся под но­ме­ром 10), квар­ти­ра 11. Это бы­ла ре­дак­тор­ская квар­ти­ра. По­том ее у нас за­бра­ли… В квар­ти­ре ис­ка­ли за­пре­щен­ную ли­те­ра­ту­ру. Из книг за­бра­ли то­мик Есе­ни­на… Ко­г­да ма­ма рас­ска­за­ла мне об этом эпи­зо­де, я ра­зы­с­кал его про­из­ве­де­ния и на всю жизнь стал по­клон­ни­ком есе­нин­ской по­эзии… Че­го они бо­я­лись? Мо­жет быть, вот этой фра­зы, на­пи­сан­ной еще в 20-е го­ды: «Не зло­дей я и не гра­бил ле­сом, не рас­стре­ли­вал не­сча­ст­ных по тем­ни­цам…».

…Спа­са­ла се­мью быв­шая до­мра­бот­ни­ца Та­ть­я­на Пав­лов­на Чер­ны­ги­на, она ра­бо­та­ла в пе­кар­не. Низ­кий по­клон этой жен­щи­не, ее па­мя­ти. В Ор­ле жи­вут ее дочь, Люд­ми­ла Чер­ны­ги­на, и внуч­ка. От­ец, ко­г­да уво­ди­ли его, ска­зал ей: «Не бро­сай мо­их!» И она не бро­си­ла. Во­ди­ла нас в дет­ский сад, по­том в шко­лу. Я по­мню, га­лош у нас не бы­ло, вот она, что­бы мы не про­мо­чи­ли но­ги, пе­ре­но­си­ла нас че­рез лу­жи… Точ­но не знаю, но, по-мо­е­му, имен­но она как-то спас­ла нас и от даль­ней­ших ре­п­рес­сий, ведь был при­каз о ре­п­рес­си­ро­ва­нии жен и де­тей вра­гов на­ро­да. Боль­ше нас не тро­ну­ли.

Ма­ма про­жи­ла с от­цом все­го три го­да. Ей бы­ло двад­цать лет, ко­г­да она вы­шла за­муж за не­го. Я ду­маю, она са­ма зна­ла не­мно­го и ма­ло что рас­ска­зы­ва­ла де­тям. Ма­ма не хо­те­ла ве­рить, что его нет в жи­вых, и не де­ла­ла по­пы­ток уз­нать о нем, воз­мож­но, стра­шась уз­нать прав­ду. Но она всю жизнь жда­ла от­ца, рас­ска­зы­ва­ла нам, что ей сни­лось, как он под­хо­дит к до­му. Ма­ма 50 лет про­жи­ла без от­ца, за­муж боль­ше не вы­хо­ди­ла, умер­ла в 1986 го­ду…

Толь­ко в 1992 го­ду я смог по­зна­ко­мить­ся с де­лом от­ца. В при­го­во­ре су­да бы­ло ска­за­но, что его су­дят «за уча­с­тие в пра­во­троц­кист­ской ор­га­ни­за­ции, ко­то­рая ста­ви­ла за­да­чу свер­же­ние Со­вет­ской вла­с­ти, за­со­ре­ние ап­па­ра­та ре­дак­ции чуж­ды­ми эле­мен­та­ми» и т. д.

У них в ре­дак­ции ра­бо­тал фо­то­граф, как ска­за­ли по­том, из быв­ших бе­ло­гвар­дей­цев, ктото был из ку­ла­ков, и еще за то, что дер­жал в ре­дак­ции кор­рек­то­ром пле­мян­ни­цу Ми­ха­и­ла Ни­ко­ла­е­ви­ча Ту­ха­чев­ско­го, а Ту­ха­чев­ский в то вре­мя уже был рас­стре­лян как враг на­ро­да.

Из ар­хи­ва «МК-Чер­но­зе­мье»

Сер­гей Ива­но­вич Мил­ков­ский ро­дил­ся в 1935 г. в Ор­лов­ской об­ла­с­ти. Окон­чил шко­лу с зо­ло­той ме­да­лью. В 1958 по­лу­чил дип­лом Мо­с­ков­ско­го ин­сти­ту­та ин­же­не­ров транс­пор­та. В 1980 г. как глав­ный кон­струк­тор про­ек­та са­на­тор­но-ку­рорт­но­го ком­плек­са в Кры­му в рай­о­не Фо­ро­са по­лу­чил пер­вую Го­су­дар­ствен­ную пре­мию СССР. Ав­тор кон­струк­ций зда­ния об­ла­ст­но­го драм­те­а­т­ра в Кур­ске, по­стро­ен­но­го к 40-лет­не­му юби­лею Кур­ской бит­вы, был удо­с­то­ен Го­су­дар­ствен­ной пре­мии РСФСР. Счи­та­ет это зда­ние па­мят­ни­ком от­цу и всем уча­ст­ни­кам Кур­ской об­ла­ст­ной кон­фе­рен­ции, про­хо­див­шей в ста­ром зда­нии и драм­те­а­т­ра им. А.С. Пуш­ки­на в 1937 г., ко­то­рые впос­лед­ствии бы­ли ре­п­рес­си­ро­ва­ны.

Его пы­та­ли, из­би­ва­ли

Суд в Ор­ле длил­ся все­го 10 ми­нут. От­ец от­ри­цал ог­ла­шен­ные сви­де­тель­ские по­ка­за­ния со­труд­ни­ков ре­дак­ции, как лож­ные. Не при­знал об­ви­не­ния су­да и пол­но­стью от­ка­зал­ся от сви­де­тельств, ко­то­рые да­вал на пред­ва­ри­тель­ном след­ствии. Ни­ка­ких сви­де­те­лей суд не вы­слу­ши­вал…

По­том бы­ли аре­с­то­ва­ны и дру­гие со­труд­ни­ки ре­дак­ции. Те, кто не был рас­стре­лян, по­лу­чи­ли раз­лич­ные сро­ки за­клю­че­ния — до 10 лет.

В од­ном из про­то­ко­лов до­про­са я про­чи­тал, что Мил­ков­ский раз­де­лял мне­ние од­но­го из со­труд­ни­ков «Ор­лов­ской прав­ды», что без­гра­нич­ный про­из­вол ста­лин­ско­го ру­ко­вод­ства в ко­неч­ном ито­ге при­ве­дет пар­тию к ду­хов­но­му кри­зи­су. Ме­ня это по­тряс­ло, так как мы зна­ем, что про­изо­шло в 1991 го­ду в на­шей стра­не. Эту фра­зу я за­по­мнил на всю жизнь. У ме­ня на мно­гое от­кры­лись гла­за».

К сло­ву ска­зать, 25 мар­та в 15.00 в об­ла­ст­ной биб­лио­те­ке им. И.А. Бу­ни­на со­сто­ит­ся встре­ча Сер­гея Мил­ков­ско­го со все­ми, ко­му ин­те­рес­на эта пе­чаль­ная те­ма. Рас­сказ сы­на ре­п­рес­си­ро­ван­но­го бу­дет со­про­вож­дать­ся уни­каль­ны­ми фо­то­гра­фи­я­ми Ор­ла 30-х го­дов и пор­т­ре­та­ми из се­мей­но­го аль­бо­ма Мил­ков­ских. По­се­тить ее мо­гут все же­ла­ю­щие.

Что­бы по­мни­ли

— Те­перь на Ле­нин­ской,10, по­явит­ся таб­лич­ка?

— Да. Но не все так про­сто. На это долж­ны со­гла­сить­ся соб­ствен­ни­ки, а да­ле­ко не все по­ни­ма­ют зна­чи­мость про­ек­та, мно­гие рав­но­душ­ны. Но не все! К при­ме­ру, Ор­лов­ский со­юз жур­на­ли­с­тов и ре­дак­ция «Ор­лов­ской прав­ды» за­яви­ли о го­тов­но­с­ти со­брать не­об­хо­ди­мую сум­му, что­бы оп­ла­тить из­го­тов­ле­ние и ус­та­нов­ку зна­ка их кол­ле­ге.

Еще таб­лич­ки по­явят­ся на ул. Мо­с­ков­ской, 51 — это по­след­ний ад­рес то­ка­ря шир­по­т­ре­ба Ор­лов­ско­го экс­плу­а­та­ци­он­но­го тех­ни­ку­ма ж/д им. Дзер­жин­ско­го Та­ге­зи­на Алек­сан­д­ра Ива­но­ви­ча (1879-1938); на ул. Мед­ве­де­ва, 66 — по­след­ний ад­рес кон­дук­то­ра ва­гон­но­го де­по ж/д ст. Орел Ко­ро­ля Алек­сан­д­ра Ва­си­ль­е­ви­ча (1892-1937); на ул. Пуш­кар­ной, 27 — по­след­ний ад­рес кас­си­ра ком­би­на­та объ­еди­не­ния сле­пых Ни­коль­ско­го Вик­то­ра Ва­си­ль­е­ви­ча (1874-1937, ре­а­би­ли­ти­ро­ван по­смерт­но) и на ул. Сал­ты­ко­ва-Ще­д­ри­на, 27 — по­след­ний ад­рес ин­вен­та­ри­за­то­ра Гор­ком­му­нот­де­ла Ма­зу­ро­ва Алек­сан­д­ра Ро­ма­но­ви­ча (1880 — 1937). Все эти ни за что рас­стре­лян­ные лю­ди ре­а­би­ли­ти­ро­ва­ны по­смерт­но.

Для по­том­ков ре­п­рес­си­ро­ван­ных, рас­стре­лян­ных и за­му­чен­ных в ла­ге­рях та­кая таб­лич­ка ста­нет един­ствен­ной па­мя­тью, по­то­му что мо­гил у жертв по­ли­ти­че­с­ко­го тер­ро­ра со­вет­ской эпо­хи прак­ти­че­с­ки нет. Для го­ро­жан же это бу­дет на­по­ми­на­ни­ем о по­стыд­ной и страш­ной стра­ни­це ис­то­рии.

Все, ко­му важ­но, что­бы не­вин­но уби­ен­ная стра­на «вер­ну­лась» в свои до­ма, мо­гут свя­зать­ся с ко­ор­ди­на­то­ром про­ек­та в Ор­ле по те­ле­фо­ну: 8 900 4868488 или пе­ре­чис­лить лю­бую сум­му на Ян­декс.Ко­ше­лек: 41001799051415, Кар­ту Сбер­бан­ка 63900247 9003597118. Сто­и­мость од­ной таб­лич­ки вме­с­те с ее ус­та­нов­кой — 4 тыс. руб­лей.

P.S. Ар­хи­вы ФСБ до­ку­мен­таль­но под­твер­жда­ют: еще семь ре­дак­то­ров «Ор­лов­ской прав­ды» бы­ли аре­с­то­ва­ны и ре­п­рес­си­ро­ва­ны; дол­гие го­ды их име­на во­об­ще не упо­ми­на­лись в тру­дах по ис­то­рии со­вет­ской жур­на­ли­с­ти­ки. Их по­след­ние ад­ре­са по­ка не из­ве­ст­ны.